Где умер всеволод большое гнездо. Благоверный великий князь Всеволод III Юрьевич Большое Гнездо
Он был сыном великого князя и «грекыни» (византийской принцессы?).
После смерти отца в 1162 году вместе с матерью и младшим братом Михаилом Всеволод был изгнан из суздальской земли старшим братом . До 15 лет он воспитывался в Константинополе при дворе византийского императора Мануила I Комнина.
После возвращения на Русь Всеволод помирился с и вместе с ним и другими князьями участвовал в походе на Киев в марте 1169 года, закончившимся провозглашением брата великим князем Киевским. покинул Киев, а Всеволод остался там жить вместе с дядей, князем Глебом Георгиевичем, которого великий князь посадил вместо себя наместником. В 1171 году Всеволод Юрьевич принимал участие в усобицах за великокняжеский стол, развернувшихся после смерти дяди.
В 1173 году Всеволод Юрьевич взял власть в Киеве и в течение 5 недель был великим князем Киевским, но вскоре был пленен соперником, смоленским князем Романом Ростиславичем. Из плена он был выкуплен младшим братом Михаилом Юрьевичем.
Всеволод III Большое Гнездо получил свое прозвание за многодетность. По одним данным, он имел 8, по другим - 10 сыновей и 4 дочерей и стал прародителем 115 родов северорусских князей.
Всеволод III скончался 15 апреля 1212 года во на Клязьме и был погребен в . Годы его правления ознаменованы наивысшим расцветом культуры Владимиро-Суздальского княжества. Города украшались новыми замечательными зданиями (в 1185-1189 годах был расширен во , в 1193-1197 годах был построен Дмитриевский собор, в 1194-1196 годах - Владимирский детинец, в 1192-1195 - Рождественский собор и др.), развивалось летописание и прикладное искусство.
Всеволод Большое Гнездо и его потомки
Десятый сын Юрия Долгорукого, Всеволод (во крещении Дмитрий; 1154–1212), получил прозвище Большое Гнездо за то, что имел восьмерых сыновей и четырех дочерей. Странное прозвище - ведь у его отца детей было еще больше, а Юрия Долгорукого никто Большим Гнездом не называл. Иногда его называют Всеволодом III.
В 1162 году Всеволод-Дмитрий был изгнан вместе с братом и матерью и уехал в Константинополь ко двору императора Мануила. Только через три года пятнадцатилетний княжич вернулся на Русь, участвовал в походе на Киев.
Андрей Боголюбский поссорился со смоленскими Ростиславичами из-за известия, будто их бояре отравили его брата Глеба, и приказал Роману покинуть великокняжеский стол, а Михаилу Юрьевичу принять Киев. Однако Михаил Юрьевич в Киев не поехал, а послал туда Всеволода вместе с племянником Ярополком Ростиславичем. Смоленские Ростиславичи вскоре захватили их обоих в плен. Они провозгласили киевским князем Рюрика Ростиславича.
Всеволод-Дмитрий в плену, но Михаил Юрьевич ушел княжить в Торческ. Рюрик осаждал Торческ 6 дней, а на седьмой князья заключили мир. Михаил Юрьевич признавал себя вассалом Рюрика, за что в придачу к Торческу получил и Переяславль Южный. Вскоре он выкупил из плена брата Всеволода.
В 1173 году войска Андрея Боголюбского вторглись в пределы Киевской земли, и Михаил Юрьевич тут же перешел на сторону старшего брата.
После гибели Андрея Боголюбского Михаил Юрьевич пошел в Северо-Восточную Русь и занял Владимир, но не смог удержать его и ушел в Переяславль Южный. В 1175 году вместе с братом Всеволодом предпринял второй поход в Северо-Восточную Русь. Им удалось одолеть своих племянников Ростиславичей, и Михаил Юрьевич стал великим владимиро-суздальским князем, а Ростов передал Всеволоду.
После своего утверждения в Ростовской земле Михаил пошел войной на рязанского князя Глеба, в руках которого также находилось много сокровищ, награбленных во Владимире и владимирской церкви Святой Богородицы, даже образ Богородицы, привезенный Андреем из Вышгорода, и много книг. Михаил отправился с полками на Рязань, но встретил на дороге послов князя Глеба. Глеб обязался не поддерживать Ростиславичей и вернуть все захваченное во Владимире. На этом князья помирились, Михаил вернулся во Владимир, по вероятным известиям казнил убийц Андрея и потом отправился в Городец на Волге, заболел в нем и умер 20 июня. Похоронен во Владимире в церкви Св. Богородицы.
Правил Всеволод Юрьевич долго, почти полвека - с 1174 по 1212 год. До этого он в течение «целых» пяти недель (с февраля по 24 марта 1173-го) княжил в Киеве.
После его смерти Всеволод Большое Гнездо еле успел сделаться князем Северо-Востока: сразу после смерти Михаила ростовское вече послало в Новгород к внуку Юрия Долгорукого, Мстиславу Мстиславовичу смоленскому, трипольскому, галичскому и торческому князю. Ростовцы велели передать ему: «Михаила Бог взял на Волге в Городце, а мы хотим тебя, другого не хотим». По другой летописной версии, было сказано почти так же: «Ступай княже к нам: мы хотим тебя, другого не хотим».
Но Мстислав опоздал: когда он пришел на Северо-Восток, во Владимире и Суздале уже целовали крест на верность Всеволоду. В битве на реке Гза Мстислав проиграл и ушел в Новгород.
С тех пор возникла сильная вражда Всеволода Большое Гнездо и его потомков с Мстиславом (в крещении Федором) Удатным (Удачливым) и его потомками.
Мстислав-Федор Мстиславович Удатный-Удачливый (умер в 1228 г.), дед по матери Александра Невского и Льва Галицкого, его потомки по мужской линии стали лидерами всей остальной Руси, кроме Северо-Востока.
Многие историки считают, что время правления Всеволода - период наивысшего подъема Владимиро-Суздальского княжества. Всеволод Большое Гнездо продолжал политику отца и особенно брата: правил во Владимире, до конца расправился с боярами Ростова, противившимися усилению княжеской власти, опирался на новые города, где не было веча и где боярство было слабым. Выращивал и поддерживал дворянство.
Был женат Всеволод два раза: на ясской княжне Марии Шварновне, сестре жены Мстислава Черниговского. И на Любаве Васильевне, дочери Василька Брячиславовича Полоцкого, из Витебской ветви.
Двое сыновей Всеволода умерли детьми: Борис в 1188-м и Глеб в 1189-м. Молодым скончался и Константин (1186–1218). Был он великим князем владимирским, князем новгородским и ростовским. Владимир (1192–1227) стал князем стародубским.
Князь Юрий Всеволодович (1188–1238), великий князь владимирский, пал от руки монголов. Великими князьями владимирскими были и его братья, Ярослав (1191–1246) и Святослав (1192–1252). До монгольского нашествия дожил и Иван (1197–1247), князь стародубский.
Было и четверо дочерей.
Перед смертью Всеволод хотел отдать Владимир старшему сыну Константину, а в Ростов посадить Юрия. Но Константин хотел взять и Владимир, и Ростов. Тогда Всеволод «созва всех бояр своих с городов и волостей и епископа Иоанна, и игумены, и попы, и купцы, и дворяны, и вси люди» и на глазах представителей Земли Русской передал княжество младшему сыну - Юрию.
Вот еще одно проявление самовластия: князь по своей воле нарушил все существующие обычаи. Это вызвало новые разногласия и междуоусобицы.
В 1212 году сыновья Всеволода Большое Гнездо поделили Владимиро-Суздальское княжество: уже без всякой лествицы. Образовались княжества Ростовское (с Белоозером), Переяславльское, Ярославское, Суздальское. Лествичное право уже не действовало, сразу же началась очередная междоусобица. Кроме раздоров между потомками Всеволода, многочисленные нищие князья Северо-Востока стремились подчинить себе всю Русь. Они хотели диктовать свою волю Новгороду, перекрывая подвоз хлеба. Они пытались захватывать Киев, но удержаться на престоле не могли, поскольку правили без веча, «самовластно».
В феврале 1216 года Ярослав Всеволодович захватил Торжок и перекрыл подвоз продовольствия в Новгород. Мстислав Удатный выступил против Всеволожичей со своей дружиной и новгородцами, а также позвал дружины Ростиславичей, правивших в Киеве, Смоленске и в Пскове. К этой коалиции присоединился также и старший сын Всеволода Большое Гнездо, Константин. После всех междоусобий он люто ненавидел остальных братьев.
Вторая коалиция объединяла остальных сыновей Всеволода, князей Северо-Востока. Фактически Северо-Восточная Русь воевала со всей остальной Русью.
В 1216 году на реке Липице, близ Юрьева-Польского, коалиция Северо-Восточной Руси была наголову разгромлена. Вскоре новгородцы и смоляне осадили Владимир и принудили к полной капитуляции главу коалиции Юрия. Владимирский престол занял союзник Мстислава, старший Всеволодович - Константин. Он умер в 1218 году, и тут же опять началась междоусобица. Так и продолжалось до самого монгольского нашествия.
Из книги История Российского государства в стихах автора Куковякин Юрий АлексеевичГлава XII Всеволод III «Большое Гнездо» Еще не осушили владимирцы все слезы, Как пред Златыми Вратами к присяге привели. Уж нового всем Князя, что не нарушил грезы. Им Всеволода III-его тогда на трон ввели. Был рода «Мономаха» и братом Михаила, Исполненного волей Георгия -
Из книги Полный курс русской истории: в одной книге [в современном изложении] автора Ключевский Василий ОсиповичВсеволод Большое Гнездо (1176–1212 годы) и всеволодичи Всеволод правил своим Суздальским княжеством до 1212 года, одновременно ему удалось воссесть и в Киеве, хотя там он в качестве князя и не присутствовал, предпочитая держать в южной столице своего наместника. Выбранный им в
автора Из книги От Киева до Москвы: история княжеской Руси автора Шамбаров Валерий Евгеньевич35. Всеволод Большое Гнездо и склеивание осколков Андрей Боголюбский и Всеволод III собирали, созидали, связывали. Но на Руси уже возобладали совсем иные настроения - разделять, разрушать, растаскивать. Единство удавалось поддерживать только силой. Даже разгромленное
Из книги От Киева до Москвы: история княжеской Руси автора Шамбаров Валерий Евгеньевич36. Всеволод Большое Гнездо и падение Константинополя В христианской Европе XII в. все еще сохранялся мощный эпицентр язычества. Он протянулся обширной областью вдоль южных и восточных берегов Балтийского моря. Это была самая древняя Русь - княжества ободритов, русов,
Из книги От Киева до Москвы: история княжеской Руси автора Шамбаров Валерий Евгеньевич37. Всеволод Большое Гнездо и наступление католиков В средневековой Европе ни один народ не осознавал себя единым. Во Франции жители Нормандии, Бретани, Прованса, Иль-де-Франс подчинялись разным монархам. В Германии баварцы и франконцы схлестывались в безжалостных боях. В
Из книги Рюриковичи. Исторические портреты автора Курганов Валерий МаксимовичВсеволод Большое Гнездо После смерти Андрея Юрьевича Боголюбского место правителя самого сильного русского княжества осталось вакантным. Кому его занять? решало вече представителей Ростова, Суздаля, Переяславля, которое собралось во Владимире. Обратим внимание, что не
Из книги Может ли произведение изящной словесности быть историческим источником? автора Гумилев Лев НиколаевичВсеволод Большое Гнездо и князь Игорь Б. А. Рыбаков спрашивает: «Откуда Л. Н. Гумилеву известно, что в 1185 году Всеволод Юрьевич был враждебен к Святославу Киевскому и Игорю Северскому? Ведь надо же знать, что после битвы на Влене враги помирились, что «Всеволод же
Из книги Российская история в лицах автора Фортунатов Владимир Валентинович1.1.9. Всеволод III и его «Большое Гнездо» Родился Всеволод во время сбора полюдья его отцом князем Юрием Долгоруким на р. Яхрома, в честь чего был заложен г. Дмитров (1154). Вместе с братом Михалко (Михаилом) Всеволод получил города Ростов и Суздаль, но был изгнан братом Андреем
автора Шамбаров Валерий Евгеньевич34. Всеволод III Большое Гнездо Боярский мятеж подавили, агрессивного соседа сломили… Вроде бы, Владимирское княжество могло спокойно жить да радоваться. Не тут-то было! Спасенные Мстислав и Ярополк Ростиславичи мудростью не отличались, и с чувством благодарности у них
Из книги История княжеской Руси. От Киева до Москвы автора Шамбаров Валерий Евгеньевич35. Всеволод Большое Гнездо и склеивание осколков Андрей Боголюбский и Всеволод III собирали, созидали, связывали. Но на Руси уже возобладали совсем иные настроения – разделять, разрушать, растаскивать. Единство удавалось поддерживать только силой. Даже разгромленное
Из книги История княжеской Руси. От Киева до Москвы автора Шамбаров Валерий Евгеньевич36. Всеволод Большое Гнездо и крушение Константинополя В христианской Европе XII в. все еще сохранялся мощный эпицентр язычества. Он протянулся обширной областью вдоль южных и восточных берегов Балтийского моря. Это была самая древняя Русь – княжества ободритов, русов,
Из книги История княжеской Руси. От Киева до Москвы автора Шамбаров Валерий Евгеньевич37. Всеволод Большое Гнездо и наступление католиков В средневековой Европе ни один народ не осознавал себя единым. Во Франции жители Нормандии, Бретани, Прованса, Иль-де-Франс подчинялись разным монархам. В Германии баварцы и франконцы схлестывались в безжалостных боях.
автора Муравьёв МаксимВсеволод Большое Гнездо – это Рюрик Ростиславич Рюрик Ростиславич умирает в 1211, 1212 или в 1215 г. Всеволод Большое Гнездо умирает в 1212 или в 1213 г… Рюрик скончался 19 апреля, а Всеволод – 14 апреля. Рядом. Оба на великом княжении были 37 лет. Один в Киеве, другой
Из книги Сумасшедшая хронология автора Муравьёв МаксимВсеволод Святославич Чёрмный – это Всеволод Большое Гнездо Оба умерли в 1212 г., хотя есть и другие варианты. Про рождение Чёрмного неизвестно. У обоих жена Мария. Чёрмного жена называется польской княжной, а жена Гнезда по одной версии была из Моравии, из Чехии, то есть
Из книги Русь и ее самодержцы автора Анишкин Валерий ГеоргиевичВСЕВОЛОД ЮРЬЕВИЧ БОЛЬШОЕ ГНЕЗДО (р. 1154 - ум. 1212)Великий князь владимирский (1176–1212), сын Юрия Долгорукого. Прозвище получил за многодетность (8 сыновей, 4 дочери). В 1162 г. вместе с матерью и братом был изгнан братом Андреем Боголюбским и уехал в Константинополь к императору
Всеволод Юрьевич стал великим князем в 1176 году и правил почти 37 лет. За эти годы его Владимирское княжество достигло пика могущества. Под знаменами Всеволода сражалась такая огромная армия, что автор «Слова о полку Игореве» написал, что она может «веслами Волгу разбрызгать, а Дон шеломами вычерпать». Прозвище же свое – Большое Гнездо – Всеволод получил за многочисленное потомство: у него было двенадцать детей.
Город на именины
Выполненная на заказ для Всеволода икона его покровителя Димитрия Солунского. Есть версия, что святому придали портретное сходство с самим князем
Хотя у Всеволода и была большая семья, все же ему не удалось превзойти в этом своего отца Юрия Долгорукого. Согласно сохранившимся источникам, тот имел четырнадцать детей. Всеволод был младшим из них. О рождении будущего правителя Руси летописцы рассказывают следующее. В 1154 году князь Юрий Долгорукий отправился на охоту к реке Яхроме и взял с собой беременную жену. Там у княгини начались схватки, и она родила сына. Долгорукий так обрадовался его рождению, что выстроил на том месте город Дмитров (при крещении Всеволоду дали имя Дмитрий).
Когда Юрий Долгорукий умер, правителем Ростово-Суздальского (а впоследствии Владимирского) княжества стал его сын Андрей Боголюбский. Всеволоду на тот момент исполнилось всего лишь три года. Несмотря на малый возраст, он также получил кое-какие владения, ведь все Юрьевичи «по завету отцову имели свои грады к содержанию в Белой Руси». Это не понравилось Боголюбскому, который жаждал самостоятельно владеть всем княжеством, потому в 1162 году решил изгнать всех родичей из Владимирской земли. Обиженные братом Мстислав и Василько Юрьевичи отправились в Византию, а заодно взяли с собой и Всеволода с матерью.
Молодой боец
На страницах летописей имя князя снова упоминается при описании похода Андрея Боголюбского на Киев в 1169 году. Видимо, к тому времени пятнадцатилетний Всеволод уже помирился с братом и даже принял активное участие в разграблении и сожжении Андреем бывшей столицы Руси. В начале 1170-х Всеволод вместе с братом Михаилом одержал крупную победу над половцами. Те вторглись в киевские земли: пожгли села, разграбили дворы и увели с собой множество пленных. Правитель Киева Глеб Юрьевич был тяжело болен и не мог лично поквитаться с кочевниками, потому поручил это братьям. Михаил с Всеволодом нагнали половцев. Как пишут летописцы, силы были не равны: «Враги превосходствовали числом, а наши мужеством: на всякое копье русское было десять половецких». И все же братья, внезапно атаковав, разбили кочевников и, освободив пленных, «сами с малым уроном своих благополучно возвратились».
Случилась в жизни молодого Всеволода и неудача. В 1172 году Андрей Боголюбский назначил Михаила правителем Киева. Однако тот, поскольку город был в центре княжеской междоусобицы, сам не рискнул туда ехать, а отправил вместо себя младшего брата. Опасения Михаила оказались не напрасными. Всеволод пробыл в Киеве всего «пять седмиц» (недель), когда туда вторглись враги. Молодой князь даже не имел возможности обороняться – неприятель вошел в город тайно под покровом ночи и застал Всеволода и его дружину врасплох. Князь попал в плен, но спустя какое-то время был вызволен оттуда все тем же Михаилом.
Предательство Ростиславичей
Изображение великого князя в «Царском титулярнике». 1672 год
В 1174 году великий князь Андрей Боголюбский пал от рук убийц. Престол по праву должен был перейти к его братьям. Первым претендентом являлся Михаил, вторым – Всеволод. Однако знать Ростово-Суздальского княжества, опасаясь, что те отомстят за убийство брата, призвала на княжение их племянников – Мстислава и Ярополка Ростиславичей (подробнее читайте об этом в №50 за 2012 год). Последние сначала решили поступить по справедливости и предложили дядьям править вместе с ними. Правда, вскоре передумали, поддавшись уговорам ростовчан, и изгнали Юрьевичей из княжества.
Дети Долгорукого не стерпели обиды и уже в 1175 году вернулись с войском. В июне вблизи Владимира состоялось сражение, в котором Михаил с Всеволодом одержали славную победу, разбив армию племянников. Ростиславичи были вынуждены бежать: Мстислав – в Новгород, Ярополк – в Рязань. Русский престол, как и надлежало по закону, принял Михаил.
На великом княжении
Однако Михаилу довелось княжить всего год – уже в 1176 году он умер. Владимирцы сразу же присягнули на верность Всеволоду. Однако ростовская знать все еще надеялась, что правителями княжества станут Ростиславичи, и отправила гонца в Новгород к укрывшемуся там Мстиславу. Тот сразу же выдвинулся в поход. Всеволод попытался решить вопрос миром, отправив племяннику гонца со словами: «Поскольку тебя ростовцы призвали к себе на княжение, и так как отец твой владел этим городом, пусть тебе Ростов и остается. Меня призвали владимирцы и переяславльцы – я останусь у них. Суздальцы же кого из нас захотят, тот им и будет князем».
Мстислав, быть может, и согласился бы на такое заманчивое предложение, да только ростовцы ему твердо заявили:
– Даже если ты мир со Всеволодом учинишь, мы ему мира не дадим!
Пришлось дяде и племяннику все-таки сойтись в битве. Их войска встретились в июне 1176 года на поле вблизи города Юрьева у рек Гза и Липица. Дружины Всеволода одолели Ростиславича и, обратив в бегство его армию, «гоня, многих побили». Великий князь не забыл, по чьему наставлению племянник пошел на него войной. Сразу же после победы он отправился с войском к Ростову, где «разорил уезд весь» и наказал противившуюся ему знать.
Остальные ростовцы были вынуждены признать Всеволода своим правителем.
Сожженная Москва
Сохранившийся до наших дней придворный храм князя Всеволода
Между тем уцелевший в сражении Мстислав снова сбежал в Новгород. Да только на этот раз горожане отказались его принять, сказав:
– Ты обругал Новгород, уехал, прельстясь на зов ростовцев. Так что теперь тебе сюда идти непристойно! – после чего выгнали его вместе с сыном.
Мстислав отправился в Рязань, где княжил его зять Глеб, и они вместе решили поквитаться с Всеволодом. Глеб с войском сначала напал на Москву и сжег ее, затем, объединившись с половцами, отправился разорять Владимир: разграбил церкви, сжег деревни, а многих захваченных в плен отдал в рабство кочевникам. Узнав об этом, Всеволод начал готовиться к битве. Зная мощь рязанского воинства, он разослал гонцов в союзные земли, призывая князей присоединиться к походу. Помимо собственных войск Всеволода – суздальцев и владимирцев (ростовчан он не взял, опасаясь измены) – под его знамена встали черниговцы и переяславльцы. Глеба и Мстислава они настигли зимой 1176 года около Владимира на реке Колокше. Целый месяц противники стояли на разных берегах, не в силах атаковать из-за тонкого льда, лишь совершая небольшие набеги. Едва река окрепла, Всеволод перешел ее и разгромил вражескую армию. В итоге к нему в плен попали и Глеб с сыном, и Мстислав, а также «вельмож его, сколько при нем живых осталось, всех взяли». Всеволод понимал, что у него остается еще один серьезный противник – скрывшийся в Рязани брат Мстислава Ярополк. Великий князь отправил туда требование выдать Ростиславича, если не хотят разорения своих земель. Рязанцам пришлось согласиться. Они схватили Ярополка и привезли его во Владимир.
Ослепление и исцеление
После победы на Колокше перед Всеволодом встал вопрос: как поступить с захваченными князьями? Их родственники просили его помиловать пленников. Не желал крови и сам великий князь, которому, как уже было сказано, Ростиславичи приходились племянниками. Однако его подданные оказались иного мнения. Видя нерешительность князя в этом вопросе, народ взбунтовался.
– Мы за твою честь и здравие головы свои складываем и ничего не жалеем, – сказали люди князю. – Ты же наших злодеев, рязанских князей и их вельмож, плененных нашими руками, держишь на свободе, как гостей. Просим, чтоб оных рязанских пленников на страх другим казнить смертию или ослепить. Ежели же сам того учинить не хочешь, то отдай нам.
Пришлось Всеволоду подчиниться. Оба его племянника – Мстислав и Ярополк – были ослеплены, после чего отпущены. При этом сохранилось предание, что когда слепые Ростиславичи добрались до Смоленска, они невиданным образом прозрели.
Впрочем, чуда могло и не быть, а всему есть объяснение. Например, Иоакимовская летопись утверждает, что Всеволод не ослеплял племянников, а лишь повелел надрезать им кожу под бровями. Когда народ увидел Ростиславичей с окровавленными глазами, мятеж во Владимирском княжестве утих. Всеволод же посадил «ослепленных» племянников на телегу и отправил в Смоленск, где и случилось «чудесное прозрение». В темнице между тем еще оставались союзник Ростиславичей Глеб и его сын Роман. Так как народ не требовал над ними расправы, Всеволод решил их просто отпустить.
Правда, Глебу поставил условие: тот должен был отказаться от своих земель и навсегда уехать на юг Руси.
– Лучше здесь умереть, нежели принять позорные условия, – гордо ответил тот.
И Всеволод отпустил только его сына Романа, который согласился дать клятву никогда не идти против великого князя. Глеб же предпочел умереть в заточении.
После произошедших событий Всеволод Большое Гнездо княжил еще почти 36 лет, укрепляя и возвышая авторитет Владимирского княжества. Умер он своей смертью в апреле 1212 года на 58-м году жизни, даже не подозревая, что вскоре в споре за его наследство произойдет одно из самых кровопролитных междоусобных сражений в русской истории.
Подпишитесь на нас
XI. АНДРЕЙ БОГОЛЮБСКИЙ. ВСЕВОЛОД БОЛЬШОЕ ГНЕЗДО И ЕГО СЫНОВЬЯ
(продолжение)
Беспорядки. – Борьба дядей с племянниками и соперничество старших городов с младшими. – Михаил Юрьевич. – Всеволод Большое Гнездо. – Его земская и внешняя политика. – Боярство. – Болгарский поход. – Пожары и постройки. – Семейные дела. – Племянник. – Размолвка со старшим сыном.
Княжеские усобицы после гибели Андрея Боголюбского
Беспорядки, которые последовали за убиением Андрея, вызвали в лучшей, наиболее зажиточной, части населения желание поскорее прекратить безначалие, т.е. призвать князей, без которых Древняя Русь не могла себе и представить существование какого-либо общественного порядка, а в особенности какой-либо внешней безопасности. Во Владимир съехались бояре и дружинники из Ростова, Суздаля, Переяславля и вместе с владимирской дружиной начали сообщаться о том: кого из потомков Юрия Долгорукого призвать на княжение. Многие голоса указывали на необходимость спешить этим делом, потому что соседние князья, муромские и рязанские, пожалуй, вздумают мстить за прежние притеснения от суздальских и придут ратью, пользуясь тем, что в Суздальской земле нет князя. Опасение это было справедливо; ибо на рязанском столе сидел в то время суровый, предприимчивый князь Глеб Ростиславич. Есть даже повод предполагать, что означенные смуты в суздальской земле и самое убиение Андрея Боголюбского произошли не без некоторого участия Глеба Рязанского, при посредстве его сторонников и клевретов. На съезде Владимирском мы находим его послов, именно двух рязанских бояр Дедильца и Бориса.
Кроме малолетнего сына Юрия Новгородского, после Андрея остались два младших его брата, Михаил и Всеволод, которые приходились ему братьями по отцу, а не по матери, будучи рождены от второй жены Долгорукого. Еще было у него два племянника, Мстислав и Ярополк Ростиславичи. Под влиянием рязанских послов большинство съезда склонилось на сторону племянников, которые приходились шурьями Глебу Рязанскому; так как он был женат на их сестре. Съезд послал нескольких мужей к Рязанскому князю с просьбой присоединить к ним также своих послов и всех вместе отправить за своими шурьями. И братья, и племянники Андрея в то время проживали у черниговского князя Святослава Всеволодовича. Очевидно, далеко не все суздальцы желали племянников; некоторые еще помнили присягу, данную Долгорукому, посадить на своем столе меньших его сыновей. Кроме того, черниговский князь более покровительствовал Юрьевичам, нежели Ростиславичам. Поэтому дело устроилось так, что все четыре князя отправились в Ростово-Суздальскую землю, чтобы княжить в ней сообща; старейшинство признали за Михалком Юрьевичем; на чем и присягнули перед епископом Черниговским. Михалко и один из Ростиславичей, Ярополк, поехали впереди. Но когда они достигли Москвы, их встретило здесь новое посольство, собственно от ростовцев, которое объявило Михалку, чтобы он подождал в Москве, а Ярополка пригласили ехать далее. Очевидно, ростовцам не нравился черниговский договор о совместном княжении Юрьевичей с Ростиславичами и о старшинстве Михалка. Но владимирцы приняли последнего и посадили его на свой стол.
Затем началась борьба или междоусобие дядей с племянниками – борьба, любопытная в особенности по различному отношению к ней суздальских городов. Старейший из них, Ростов, конечно, с неудовольствием смотрел на предпочтение, которое Андрей оказывал младшему перед ним Владимиру. Теперь настало для ростовцев, казалось, удобное время воротить свое прежнее первенствующее значение и смирить Владимир. Называя его своим "пригородом", ростовцы потребовали, чтобы он подчинился их решениям, по примеру других русских земель: "Ибо изначала Новгородцы, Смольняне, Киевляне, Полочане и все власти как на думу на вече сходятся, и на чем старейшие положат, на том и пригороды станут". Раздраженные гордостью владимирцев ростовцы говорили: "Ведь это наши холопы и каменщики; сожжем Владимир или поставим в нем опять своего посадника". В этой борьбе на стороне Ростова стоял другой старший город, Суздаль; а Переяславль-Залесский обнаружил колебание между противниками. Ростовцы и суздальцы собрали большое войско, получили еще помощь от муромцев и рязанцев, осадили Владимир, и после упорной обороны принудили его на время подчиниться своему решению. Михалко удалился опять в Чернигов; в Ростове сел старший Ростиславич Мстислав, а во Владимире младший Ярополк. Эти молодые, неопытные князья вполне подчинились влиянию ростовских бояр, которые всякими неправдами и притеснениями спешили обогатить себя на счет народа. Кроме того, Ростислав привел с собою южнорусских дружинников, которые также получали места посадников и тиунов и также принялись утеснять народ продажами (пенями) и вирами. Советники Ярополка захватили даже ключи от кладовых Успенского собора, начали расхищать его сокровища, отнимать у него села и дани, утвержденные за ним Андреем. Ярополк допустил своего союзника и свояка Глеба Рязанского завладеть некоторыми церковными драгоценностями, как-то: книгами, сосудами и даже самою чудотворною иконою Богородицы.
Когда таким образом не только оскорблена была политическая гордость владимирцев, но и затронуто их религиозное чувство, тогда они вступили еще с большей энергией и вновь призвали Юрьевичей из Чернигова. Михалко явился с черниговской вспомогательной дружиной и изгнал Ростиславичей из Суздальской земли. Признательный Владимиру, он снова утвердил в нем главный княжий стол; а брата Всеволода посадил в Переяславле-Залесском. Ростов и Суздаль были вновь унижены, не получив себе особого князя. Михалко долгое время жил в Южной Руси и отличался там ратными подвигами, особенно против половцев. Утвердясь во Владимире, он немедленно принудил Глеба Рязанского воротить главную святыню Владимирскую, т.е. икону Богородицы, и все, что было похищено им из Успенского храма.
Но уже в следующем 1177 г. Михалко скончался, и во Владимире сел младший Юрьевич Всеволод. Ростовские бояре попытались снова оспаривать первенство Владимира и снова призвали Ростиславичей на княжение. Усердным союзником их опять выступил тот же Глеб Рязанский. Он с наемными толпами половцев вошел в Суздальскую землю, сжег Москву, прямым путем через леса устремился к Владимиру и разграбил Боголюбов с его Рождественским храмом. Между тем Всеволод, получив помощь от новгородцев и Святослава Черниговского, пошел было в Рязанскую землю; но, услыхав, что Глеб уже разоряет окрестности его столицы, поспешил назад и встретил неприятеля на берегах речки Колокши, впадающей слева в Клязьму. Глеб потерпел здесь полное поражение, попал в плен и вскоре умер в заключении. Оба Ростиславича также были захвачены Всеволодом; но потом по ходатайству Черниговского князя отпущены к родственникам в Смоленск.
Правление Всеволода Большое Гнездо
Такой блистательной победой начал свое княжение Всеволод III по прозванию Большое Гнездо, который снова соединил в своих руках всю Ростово-Суздальскую землю.
Юность свою Всеволод провел в разных местах, посреди разнообразных обстоятельств и перемен в своей судьбе, что немало способствовало развитию его практического, гибкого ума и правительственных способностей. Между прочим, еще будучи дитятей, он с матерью своей и братьями (изгнанными Андреем из Суздаля) пробыл некоторое время в Византии, откуда мог увезти много поучительных впечатлений; потом он долго проживал в Южной Руси, где навык ратному делу. Усмирением крамольных ростовцев победой над враждебным соседом, Рязанским князем, и окончательным возвышением владимирцев Всеволод с самого начала сделался их любимцем; успехи его они приписывали особому покровительству своей святыни, чудотворной иконы Богородицы. Самое поведение Всеволода на первых порах его княжения является с оттенком некоторой мягкости и добродушия. После победы на Колокше владимирские бояре и купцы едва не подняли мятежа за то, что князь оставил на свободе пленных ростовцев, суздальцев и рязанцев; чтоб утишить волнение, он принужден был рассадить их по тюрьмам. Нечто подобное повторилось спустя несколько лет, при осаде новгородского пригорода Торжка: когда князь медлил приступом, как бы щадя город, дружина его начала роптать, говоря: "Мы не целоваться с ними приехали", и князь принужден был брать город на щит. Из тех же данных историков имеем полное право заключить, что некоторые видные черты в деятельности знаменитого северорусского князя, помимо его личного характера, обусловились окружающей средой, характером северорусского населения.
Очевидно, неудачный конец, который постиг попытку Андрея ввести полное самовластие, по естественному историческому закону, повел за собой так наз. реакцию в пользу тех, кого он пытался совершенно подчинить своей воле, т. е. в пользу бояр и дружины. Во время междоусобий, происшедших после его смерти, ростовское и суздальское боярство было побеждено и унижено, но только для того, чтобы примкнуть к своим победителям, боярам и дружинникам владимирским, и иметь с ними общие интересы. Как в других областях Руси, города северо-восточные во время этих смут обнаруживают преданность своему княжьему роду (потомству Долгорукого) и не зовут князей из какой-либо другой ветви. Но они также не сажают их на свой стол безусловно, а только по известному ряду, или договору. Так, по поводу помянутых притеснений народу от пришлых дружинников Ярополка Ростиславича владимирцы начали творить веча, на которых говорилось в таком смысле: "Мы по своей воле приняли к себе князя и утвердились с ним крестным целованием; а этим (южноруссам) совсем не подобает сидеть у нас и грабить чужую волость. Промышляйте, братья!" Точно так же не без ряду владимирцы посадили у себя Михалка, а потом Всеволода. Этот ряд, конечно, состоял в подтверждении старых обычаев, обеспечивающих преимущества военного сословия или бояр и дружины, а также некоторые права земских людей по отношению к суду и управлению. Следовательно, в Северо-Восточной Руси мы видим пока те же обычаи и отношения дружины к своим князьям, как и в Южной, те же городские веча. Впрочем, все северные князья, до Всеволода включительно, часть своей жизни провели в Южной Руси, имели там владения и приводили с собой на север многих южноруссов, в том числе и киевлян. Северная Русь еще питалась киевскими обычаями и преданиями, так сказать, киевскою гражданственностью.
В то же время, однако, начинают выступать наружу и те черты отличия, которые впоследствии развились и сообщили Северо-Восточной Руси другой оттенок сравнительно с Русью Киевскою. Боярство и дружина на севере получают оттенок более земский, чем на юге, более оседлый и землевладельческий; они ближе стоят к другим сословиям и не представляют такого преобладания в ратной силе, как на юге. Подобно новгородскому, суздальское ополчение – это по преимуществу земская рать, с боярами и дружиной во главе. Северо-Восточная дружина менее отделяет свои выгоды от интересов земли; она более сплачивается с остальным населением и более содействует князьям в их политических и хозяйственных заботах. Одним словом, в Северо-Восточной Руси мы видим начатки более государственных отношений. Некоторые черты суздальского боярства как будто напомнили честолюбивые стремления современного ему боярства галицкого. Но на севере оно не могло найти такой же благоприятной почвы для своих притязаний. Население здесь отличалось менее впечатлительным и подвижным, более рассудительным характером; по соседству не было угров и поляков, связи с которыми питали и поддерживали внутренние крамолы. Напротив, как скоро Суздальская земля успокоилась под твердым, умным правлением Всеволода III, северное боярство сделалось усердным его помощником. Будучи хладнокровнее и осторожнее своего старшего брата, Всеволод не только не вступал в открытую борьбу с боярством, но ласкал его, соблюдал по наружности старые обычаи и отношения и пользовался его советами в земских делах. В лице Всеволода III вообще мы видим князя, который представил замечательный образец северного, или великорусского, характера, деятельного, расчетливого, домовитого, способного к неуклонному преследованию своей цели, к жестокому или мягкому образу действий, смотря по обстоятельствам, одним словом, те именно черты, на которых построилось государственное здание великой России.
Борьба Всеволода с соседними княжествами
Когда окончились смуты, вызванные убиением Андрея, и Всеволод восстановил единовластие в Ростовско-Суздальском княжестве, тогда получилась возможность и восстановить его преобладание над соседними русскими областями, Новгородской, с одной стороны, и Муромо-Рязанской – с другой. Стремление к этому преобладанию было не одним только личным делом Владимирского князя, но также его бояр, дружины и народа, которые сознавали свой перевес в силах и успели уже привыкнуть к такому преобладанию при Юрии Долгоруком и Андрее Боголюбском. В обзоре новгородской истории мы видели, как Всеволоду удалось снова водворить суздальское влияние в Великом Новгороде и давать ему князей из своих рук. Еще более решительного преобладания достиг он в Рязанской области. Эту область после Глеба, умершего во владимирском плену, разделили его сыновья, которые признали себя в зависимости от Всеволода и сами иногда обращались к нему за решением своих споров. Но здесь суздальское влияние сталкивалось с влиянием черниговским, так как рязанские князья были младшей ветвью черниговских. Всеволоду пришлось рассориться с своим благодетелем Святославом Всеволодовичем, который считал себя главой не только чернигово-северских князей, но и рязанских, вмешивался в их распри, а также поддерживал Новгород Великий в его борьбе с Суздалем и посадил там своего сына. Дело дошло до открытого разрыва.
Черниговский князь вместе с северскими дружинами и наемными Половцами предпринял поход в Суздальскую землю. Около устья Тверцы с ними соединились новгородцы, которых привел его сын (Владимир). Опустошив прибережья Волги, Святослав, не доходя сорока верст до Переяславля-Залесского, встретил Всеволода III, который, кроме суздальских полков, имел с собою вспомогательные дружины рязанские и муромские. Несмотря на нетерпение окружающих его, осторожный и расчетливый как истый северный князь, Всеволод не хотел рисковать решительной битвой с южнорусскими полками, известными военной удалью; а стал ожидать неприятеля за рекой Вленою (левый приток Дубны, впадающей в Волгу). Он расположил свой стан на ее крутых берегах в местности, пересеченной оврагами и холмами. Две недели стояли оба войска, смотря друг на друга с противоположного берега. Всеволод велел рязанским князьям сделать нечаянное ночное нападение. Рязанцы ворвались в лагерь Святослава и произвели там смятение. Но когда на помощь черниговцам подоспел Всеволод Трубчевскии ("буй-тур" "Слова о полку Игореве"), рязанцы обратились в бегство, потеряв много убитыми и пленными. Напрасна Святослав послал к Всеволоду с предложением решить дело Судом Божиим и просил для этого отступить от берега, чтобы можно было переправиться. Всеволод задержал послов и ничего не отвечал. Между тем приближалась весна: боясь разлития вод, Святослав бросил обоз и поспешил уйти (1181 г.). В следующем году соперники восстановили старую дружбу и породнились женитьбой одного из сыновей Святослава на свояченице Всеволода, княжне Ясской. А вскоре затем (в 1183 г.), когда Всеволод задумал поход на Камских Болгар и просил Святослава о помощи, тот прислал ему отряд со своим сыном Владимиром.
Поход Всеволода на камских болгар
Сия последняя война возникла вследствие грабежей, которым подвергались болгарские суда на Оке и Волге от рязанских и муромских повольников. Не получив удовлетворения за обиды, болгары вооружили судовую рать, в свою очередь опустошили окрестности Мурома и доходили да самой Рязани. Поход Всеволода III поэтому имел значение общей обороны русских земель от иноплеменников. Кроме суздальских, рязанских и муромских полков, в нем приняли участие черниговцы и смольняне. До восьми князей съехались во Владимире-на-Клязьме. Великий князь в течение нескольких дней весело пировал со своими гостями, а затем 20 мая выступил с ними в поход. Суздальцы Клязьмой спустились в Оку и тут соединились с союзными полками. Конница пошла полем мимо мордовских селений, а судовая рать поплыла Волгой. Достигши одного волжского острова, именуемого Исады, князья остановили здесь суда под прикрытием преимущественно белозерской дружины с воеводой Фомою Ласковичем; а с остальной ратью и с конницей вступили на землю Серебряных Болгар. С ближними мордовскими племенами великий князь заключил мир, и те охотно продавали русскому войску съестные припасы. Дорогой к русским неожиданно присоединился еще половецкий отряд, который был приведен одним из болгарских князей против своих соплеменников. Очевидно, в Камской Болгарии случались такие же междоусобия, как и на Руси, и владетели болгарские также наводили на свою землю степных варваров. Русское войско подступило к "Великому городу", то есть к главной столице. Молодые князья подскакали к самым воротам и сразились с укрепившейся около них неприятельской пехотой. Особенно отличился своим мужеством племянник Всеволода Изяслав Глебович; но вражья стрела пронзила его сквозь броню под сердце, так что он замертво отнесен в русский стан. Смертельная рана любимого племянника сильно опечалила Всеволода; он простоял десять дней под городом; и, не взяв его, пошел назад. Между тем белозерцы, оставшиеся при судах, подверглись нападению окольных болгар, которые приплыли Волгой из городов Собекуля и Челмата; с ними соединились еще болгары, называемые темтюзы, и конница из Торческа; число нападавших простиралось до 5000. Враги были разбиты. Они спешили уходить на своих учанах; но русские ладьи преследовали их и потопили более 1000 человек. Русская пехота воротилась домой тем же порядком, т.е. на судах; а конница также пошла через земли Мордвы, с которой на этот раз не обошлось без враждебных столкновений.
Тело умершего дорогой Изяслава Глебовича было привезено во Владимир и погребено в златоверхом храме Богородицы. Брат его, Владимир Глебович, как мы видели, княжил в Южном Переяславле и отличился своим геройством при нашествии Кончака Половецкого. Если не об этих Глебовичах, то о рязанских вспоминает «Слово о полку Игореве», когда обращается к могуществу Суздальского князя: «Великий княже Всеволоде! Ты бо можеши Волгу веслы раскропити, а Дон шеломы выльяти. Аже бы ты был (здесь), то была бы чага (пленница) по ногам, а кощей по резане. Ты бо можеши посуху живыми шереширы (метательными орудиями) стреляти, удалыми сыны Глебовы». Что такое обращение не было одной риторикой и что Всеволод принимал к сердцу обиды Русской земле от варваров, это показывает большой поход его на половцев, предпринятый весной 1199 года с суздальскими и рязанскими полками. Он дошел до половецких зимовников на берегах Дона и разорил их; Половцы не осмелились вступить с ним в борьбу; со своими кибитками и стадами они ушли к самому морю.
Внутренняя политика Всеволода Большое Гнездо
Беспокойные рязанские князья своими распрями и возмущениями доставили много хлопот Всеволоду. Он несколько раз предпринимал походы в их землю и совершенно подчинил ее. Князья соседней Смоленской области также почитали его старейшинство. Что же касается до Южной Руси, то еще при жизни энергичного Святослава Всеволодовича там было восстановлено влияние Суздальского князя. Последний тем удобнее мог вмешиваться в дела Приднепровья, что сам имел в нем наследственную волость Переяславскую, которую держал сначала своими племянниками, а потом собственными сыновьями. Мы видели, что после кончины Святослава Всеволодовича его преемники занимали Киевский стол только с согласия Всеволода III. Такого преобладания он достиг не посылая туда рати, подобно Андрею Боголюбскому, а единственно искусною политикой, хотя и соединенной с некоторым коварством. Известно, как он ловко поссорил Рюрика Киевского с Романом Волынским и помешал тесному союзу этих сильнейших владетелей Юго-Западной Руси, который мог бы дать отпор притязаниям Руси Северо-Восточной.
С помощью ловкой и осторожной политики Всеволод постепенно водворил порядок и спокойствие в своей земле, утвердил свою власть и имел успех почти во всех важных предприятиях. Незаметно также, чтобы он усердно следовал самодержавным стремлениям Боголюбского. Наученный его судьбой, он, наоборот, является хранителем старинных дружинных обычаев и чтит больших бояр. О каком-либо неудовольствии с их стороны летописи не упоминают; хотя в похвалу Всеволоду и прибавляют, что он творил народу суд нелицеприятный и не потворствовал сильным людям, которые обижали меньших. Из больших бояр Всеволода, отличившихся в качестве воевод, летопись называет Фому Ласковича и старого Дорожая, служившего еще Юрию Долгорукому: они воеводствовали в Болгарском походе 1183 года. Далее упоминаются: Яков, "сестрич" великого князя (племянник от сестры), провожавший в Южную Русь с боярами и с боярынями Верхуславу Всеволодовну, невесту Ростислава Рюриковича; тиун Гюря, который послан был возобновить Остерский Городок; Кузьма Ратьшич, "меченоша" великого князя, в 1210 году ходивший с войском в Рязанскую землю, и др.
Любопытны действия Всеволода по вопросу о назначении ростовских епископов. Подобно Боголюбскому, он старался выбирать их сам, и исключительно из русских людей, а не из греков, чем, несомненно, исполнял народное желание. Однажды киевский митрополит Никнфор назначил на Ростовскую кафедру Николу Гречина, которого, по словам летописи, поставил "на мзде", т. е. взял с него деньги. Но князь и "людие" не приняли его и отослали обратно (около 1184 г.). Всеволод отправил в Киев посла к Святославу и к митрополиту с просьбой поставить на Ростовскую епископию Луку, игумена у Спаса на Берестове, человека смиренного духом и кроткого, следовательно, такого, который не мог входить в какие-либо пререкания с княжеской властью. Митрополит противился, но Святослав Всеволодович поддержал просьбу, и Лука был поставлен в Ростов, а Никола Гречин – в Полоцк. Когда же смиренный Лука спустя четыре года скончался, великий князь выбрал ему преемником собственного духовника Иоанна, которого и отправил на поставление к Киевскому митрополиту. Иоанн, по-видимому, был также епископом тихим, послушным великому князю и, кроме того, деятельным его помощником в храмоздании.
Постройки Всеволода
Довольно частые войны и походы не мешали Всеволоду усердно заниматься делами хозяйственными, строительными, судебными, семейными и т.д. Он в мирное время не заживался в своем стольном Владимире, а добросовестно исполнял старинный обычай полюдья, т.е. сам ездил по областям, уставляли собирал дани, судил преступников, разбирал тяжбы. Из летописи мы узнаем, что разные события застают его то в Суздале, то в Ростове, то в Переяславле-Залесском, на полюдье. В то же время он наблюдал за исправностью укреплений, строил детинцы или поправлял обветшалые городские стены. Возобновляли запустевшие города (например, Городок Остерский). Огонь в особенности давал пищу для строительной деятельности. Так в 1185 г. 18 апреля страшный пожар опустошил Владимир-на-Клязьме; погорел чуть не весь город. Жертвой огня сделались княжий двор и до 32 церквей; в том числе обгорел и соборный Успенский храм, созданный Андреем Боголюбским. Погибли при этом его украшения, дорогие сосуды, серебряные паникадила, иконы в золотых окладах с жемчугом, богослужебные книги, дорогие княжие одежды и разные "узорочья", или шитые золотом ткани (оксамиты), которые во время больших праздников развешивались в церкви. Многие из этих сокровищ хранились в церковном тереме, или кладовой, на хорах; растерявшиеся служители выбрасывали их из терема на церковный двор, где они также сделались добычей пламени.
Великий князь немедля принялся уничтожать следы пожара; между прочим, выстроил вновь детинец, княжий терем и обновил златоверхий храм Успения; причем расширил его пристройкой новых стен с трех сторон; а вокруг срединного купола возвел еще четыре меньших, которые также позолотил. Когда окончилось обновление, то в 1189 году соборный храм был вновь и торжественно освящен епископом Лукою. Спустя три или четыре года почти половина Владимира опять сделалась добычей пламени: сгорело до 14 церквей; но княжий двор и соборный храм на этот раз уцелели. В 1199 году 25 июля читаем известие о третьем большом пожаре во Владимире: он начался во время литургии и продолжался до вечерни; причем опять сгорели едва не половина города и до 16 церквей. Обновляя старые храмы, Всеволод украшал свой стольный город и новыми; между прочим, он воздвиг церковь Рождества Богородицы, при которой устроил мужской монастырь, и еще храм Успения, при котором супруга его Мария основала женскую обитель. Но самое знаменитое сооружение великого князя – это придворнокняжий храм в честь его святого, Димитрия Солунского; так как христианское имя Всеволода III было Димитрий. Этот храм до наших дней представляет изящнейший памятник древнерусского искусства.
Всеволоду много помогал в его строительной деятельности епископ Иоанн, бывший его духовник. Между прочим, они совершили обновление соборной Богородичной церкви в городе Суздаль, которая обветшала от времени и небрежения. Верхи ее вновь покрыли оловом, а стены вновь оштукатурили. Любопытно по сему поводу следующее известие летописца: епископ на этот раз не обращался к немецким мастерам; а нашел своих, из которых одни лили олово, другие крыли, третьи приготовляли известь и белили стены. Следовательно, строительная деятельность Юрия, Андрея и Всеволода не осталась без влияния на образование чисто русских мастеров-техников; Всеволод III является образцом северного князя-семьянина. Бог благословил его многочисленным потомством; на что указывает и самое прозвание его Большим Гнездом. Нам известны имена осьми его сыновей и нескольких дочерей. На его привязанность к старым семейным обычаям указывают, между прочим, известия летописи о постригах княжих сыновей. Этот древний общеславянский обряд состоял в том, что трех- или четырехлетнему княжичу обрезывали волосы и впервые сажали на коня; причем устраивали пир. В христианские времена к подобному обряду присоединялись, конечно, молитвы и благословение церкви. Всеволод с особенной торжественностью праздновал постриги и задавал веселые пиры. Еще большими пирами и щедрыми подарками сопровождал он женитьбу сына и выдачу замуж дочери. Мы видели, как он выдавал любимую свою дочь Верхуславу-Анастасию за сына Рюрикова Ростислава.
Семья Всеволода Большое Гнездо
Всеволод был женат на ясской, или аланской, княжне. Между русскими князьями того времени встречаем не один пример брачного союза с отдельными владетелями кавказскими, отчасти христианскими, отчасти полуязыческими. Очень может быть, что отличная от русских женщин красота черкешенок пленяла наших князей. Впрочем, по всем признакам в XII веке еще продолжались древние сношения с кавказскими народами, установленные во времена русского владычества на берегах Азовского и Черного морей, т.е. в Тмутараканской земле. Выходцы с Кавказа нередко вступали в русскую службу и даже бывали в числе приближенных княжих слуг, каковыми, например, является известный Анбал, ключник Андрея Боголюбского. Супруга Всеволода Мария, хотя и возросшая в полуязыческой стране, подобно многим русским княгиням отличалась особой набожностью, усердием к церкви и благотворительностью. Памятником ее благочестия служит помянутый выше устроенный ею женский Успенский монастырь во Владимире. Последние семь или восемь лет своей жизни великая княгиня была удручена какой-то тяжкой болезнью. В 1206 г. она постриглась в своей Успенской обители, где спустя немного дней скончалась и была торжественно погребена, оплаканная великим князем, детьми, духовенством и народом. Мария, по-видимому, прибыла в Россию не одна, а целой семьей или вызвала к себе своих близких впоследствии, может быть, после какого-нибудь несчастного для ее семьи переворота на родине. По крайней мере летопись упоминает о двух ее сестрах: одну из. них Всеволод выдал за сына Святослава Всеволодовича Киевского, а другую – за Ярослава Владимировича, которого держал на столе Великого Новгорода в качестве свояка и подручника. Супруга Ярослава скончалась также во Владимире, еще прежде великой княгини и была погребена в ее же Успенской обители. Вообще у этой гостеприимной Владимирской четы нашла приют и ласку не одна осиротелая или гонимая родственница. Так, под ее крылом провели остаток своей жизни сестра великого князя нелюбимая супруга Осмомысла Галицкого, Ольга Юрьевна, в черницах Евфросиния (скончалась в 1183 г. и погребена во Владимирском Успенском соборе), и вдова брата Михалка Юрьевича, Феврония, двадцатью пятью годами пережившая своего супруга (погребена в Суздальском соборе). Любя полную семейную жизнь, великий князь по смерти первой супруги, очевидно, скучал своим вдовством, и, будучи почти шестидесятилетним стариком, имея уже много внучат, вступил во второй брак с дочерью витебского князя Василька, в 1209 г. Чадолюбивый семьянин, Всеволод III не всегда был благодушным князем в отношении к своим племянникам и, подобно Андрею, не давал им уделов в Суздальской области, в том числе и сыну Боголюбского Юрию. Впрочем, последний, может быть, своим поведением сам вооружил против себя дядю. Русские летописи не сообщают нам ничего о судьбе Юрия Андреевича. Только из иноземных источников мы узнаем, что, гонимый дядей, он удалился к одному из половецких ханов. Тут явилось к нему посольство из Грузии с брачным предложением. В то время на престоле Грузии сидела знаменитая Тамара, после отца своего Георгия III. Когда духовенство и вельможи грузинские искали ей достойного жениха, то один знатный муж, по имени Абуласан, указал им имя Юрия, как на молодого человека, который по своему происхождению, красивой наружности, уму и храбрости был вполне достоин руки Тамары. Вельможи одобрили этот выбор и отправили одного купца послом к Юрию. Сей последний прибыл в Грузию, сочетался браком с Тамарой и первое время ознаменовал себя ратными подвигами в войнах с враждебными соседями. Но потом он изменил свое поведение, предался вину и всякому разгулу; так что Тамара, после напрасных увещаний, развелась с ним и выслала его в греческие владения. Он воротился в Грузию и попытался произвести мятеж против Царицы; но был побежден и снова изгнан. Дальнейшая судьба его неизвестна .
Отказывая в уделах племянникам, Всеволод, однако, по отношению к сыновьям не проявлял никаких забот о последующих успехах единовластия. По обычаю старых русских князей он разделил между ними свои земли и даже обнаружил при этом недостаток государственной дальновидности, в чем, несомненно, уступал своему брату Андрею. У Всеволода оставалось в живых шесть сыновей: Константин, Юрий, Ярослав, Святослав, Владимир, Иван. Старшего Константина он посадил в Ростове, где этот умный князь и приобрел народное расположение. Особенно сблизил его с ростовцами ужасный пожар, который в 1211 году истребил большую часть их города, в том числе 15 церквей. Константин в то время пировал во Владимире на свадьбе своего брата Юрия с дочерью киевского князя Всеволода Чермного. Услыхав о несчастии ростовцев, Константин поспешил в свой удел и приложил много забот к облегчению пострадавших. В следующем 1212 году великий князь, чувствуя приближение кончины, послал опять за Константином, которому назначил старший Владимирский стол, а Ростов велел передать второму сыну Юрию. Но тут Константин, отличавшийся дотоле скромностью и послушанием, вдруг оказал решительное неповиновение отцу: он не поехал на двукратный призыв и потребовал себе обоих городов, Ростова и Владимира. По всей вероятности, при этом случае возобновились притязания ростовцев на старшинство, и действовали внушения ростовских бояр. С другой стороны, Константин, может быть, понимал, что для устранения подобного спора двух городов и в видах сильной правительственной власти великий князь должен иметь в своих руках оба этих города. Всеволод сильно огорчился таким непослушанием и наказал Константина тем, что лишил его старшинства, а Владимирский великий стол отдал второму сыну Юрию. Но, сознавая непрочность такого нововведения, он пожелал укрепить его общей присягой лучших людей своей земли; следовательно, повторил почти то же самое, что 25 лет назад сделал его свояк Ярослав Осмомысл Галицкий. Всеволод созвал во Владимире бояр из всех своих городов и волостей; собрал также дворян, купцов и духовенство с епископом Иоанном во главе и заставил этот земский собор присягнуть Юрию как великому князю, которому поручил прочих своих сыновей. Вскоре потом, 14 апреля, Всеволод Большое Гнездо скончался, был оплакан сыновьями и народом и торжественно погребен в златоверхом Успенском соборе.
Источник для борьбы Ростова и Суздаля с Владимиром и для княжения Всеволода III – П. С. Р. Лет., особенно Лаврентьевская; а также Летописец Переяславля Сузд. изд. кн. Оболенским. О посещении Всеволодом в детстве Византии в Степен. кн. 285. Подробности о его болгарском походе в сводах Лаврент., Ипат., Воскресен., Тверск. и у Татищева. Известия их, что суда были оставлены у острова Исады на устье Цевки (Цивиди), т.е. в теперешнем Чебоксарском уезде (Татищ. III, прим. 532. Карам, III. прим. 63), это известие, очевидно, неточно. Князья не могли так далеко оставить позади себя суда и идти далее сухопутьем. В известии о походе на болгар 1220 г. Исады указываются на Волге ниже устья Камы, против болгарского города Ошела (см. Воскресен.). Кроме того, в хронологическом отношении не все списки согласны между собою. Так, два старейших свода Ипатьевский и Лаврентьевский во второй половине XII века расходятся друг с другом иногда на целые два года. В Лаврент. поход Всеволода на болгар помещен под 1184 г., а в Ипат. – под 1182. О битве Всеволода III с Глебом Рязанским на р. Колокше см. заметку К.Тихомирова в Древностях Моск. Археол. Об. XI. М. 1886. Известие о непринятии Всеволодом на Ростовскую кафедру Николы Гречина и поставлении Луки см. в Лаврен. под 1185, Ипат. под 1183.0 пожарах, постройках Всеволода и его семейных отношениях ibid. О втором браке Всеволода в Воскресн, своде. "Об обряде постриг" Лавровского в "Москвитян.", 1854.0 браке Юрия Андреевича с Тамарой см. Histore de la Georgie traduite par M. Brossel. S-Ptrsb. 1849.1. 412 и далее. Его же: "Сведения о Грузинской царице Тамаре в древнерусской литературе" (Учен. Зап. Акад. Н. по 1 и 3 отд. т. I, вып. 4). "Исторический отрывок из Грузинской истории, переведенный имеретинским царевичем Константином" (Альманах "Минерва" на 1837 г.). Буткова "О браках князей русских с грузинскими и Ясынями" (Северн. Архив за 1825. Часть ХIII). Посредницей в сношениях Руси с Грузией была, вероятно, Алания, или Осетия; так как владетели осетинские с одной стороны находились в родстве с русским и князьями, а с другой – с грузинскими царями. В сказании о Тамаре видим, что на брак ее с Юрием склонили ее вельможи с помощью ее тетки Русуданы, вдовствующей осетинской княгини. Сама Тамара по матери приходилась внучкою осетинского князя и, может быть, находилась в некотором свойстве со Всеволодом III. Ввиду подобных обстоятельств брак ее с Юрием Андреевичем является событием, не заключающим в себе ничего невероятного.
Всеволод Большое Гнездо - Великий князь Владимиро-Суздальской земли. Княжил с 1176 года по 1212 год. Свое прозвище получил за большое семейство, включавшее восьмерых сыновей и четырех дочерей. Сила Всеволода была такова. что летописец говорил про него: "Может Волгу веслами своей дружины раскропить, Дон шлемами вычерпать". Во время Всеволода Владимиро-Суздальская земля окончательно утвердила себя и над Киевом, и над Новгородом.
ВСЕВОЛОД БОЛЬШОЕ ГНЕЗДО , Великий князь Владимиро-Суздальский. (Княжил с 1176 по 1212 год) Младший сын Юрия Долгорукого, внук Владимира Мономаха. Когда Всеволоду было восемь лет, правящий во Владимиро-Суздальской земле его брат Андрей Боголюбский начал проводить политику укрепления самодержавной власти и изгнал из пределов княжества всех своих братьев. Андрей был сыном Юрия Долгорукого от жены-половчанки, Всеволод был сыном от жены греческой царицы. Вместе с матерью маленький Всеволод вынужден уехать в Грецию, где был радушно принят императором. Возвратившись на Русь, юный Всеволод участвует вместе с другими князьями в штурме и разграблении Киева, учиненном его братом Андреем. Выступая на стороне Андрея, Всеволод, чуть позже, на пять недель становится киевским князем, но был свергнут. Во время княжеских усобиц княжил в подаренном ему братом Михаилом Городце Остерском, жил изгнанный в Чернигове.После смерти Андрея Боголюбского Всеволод принимает участие в споре за престол Владимиро-Суздальской земли и вскоре двадцатитрехлетний князь утверждает свою власть. В межкняжеском споре решался вопрос не только, кто станет управителем в волости, но и какой город – прежняя столица Ростов или новая Владимир – станет столицей. Победил Всеволод и поддержавшие его владимирцы, таким образом, линия Андрея Боголюбского была продолжена. У победы Владимира над Ростовом было еще такое следствие, как ослабление значения вече и усиление роли князя, как единоличного правителя, так как вечевые традиции были сильнее в проигравшем Ростове и слабее во Владимире. Другим начинанием Всеволода на столе князя Владимиро-Суздальского в русле политики Андрея стало изгнание Всеволодом из пределов княжества своих племянников.
В 1180 году Всеволод узнал, что рязанский князь тяготеет в своей политике к киевскому князю, в то время как обещал быть младшим товарищем князю Владимиро-Суздальскому. Всеволод изгоняет из Рязани зятя киевского князя Святослава и заковывает в оковы его сына. Святослав киевский, узнав об этом, выступает в поход на Владимир, оскорбленный еще и тем, что оказывал раньше покровительство Всеволоду, давал ему приют у себя в городах и помогал в борьбе за власть во Владимире. Два русских войска сошлись у Переяславля и приготовились к битве. Южные дружины отличались своим натиском в чистом поле, поэтому осторожный Всеволод выбрал оборонительную тактику – выбрал место, укрепленное природой, построил дополнительно полевые укрепления, где и поставил войска. Не решившись нападать, киевские дружины простояли две недели и повернули назад. Через два года князья заключили мир, Владимир отпустил сына Святослава, тот, в свою очередь, признал Рязань Владимиро-Суздальской вотчиной. В будущем, в 1194 году, Святослав киевский уже спрашивает разрешение у Всеволода покарать Рязань и, получив отказ, отменяет поход.
После смерти Святослава, Всеволод посылает в Киев своих бояр, которые сажают там на княжение лояльного к Владимиро-Cуздальской земле князя. Однако последовавший союз киевского князя и галицких князей обеспокоил Всеволода, и он пытается разжечь распри внутри нового союза. Всеволод претендует на часть городов в южных землях, которые киевский князь уже отдал галицкому. Опасаясь недовольства могущественного Всеволода, киевский князь выпрашивает назад у галицкого князя город Торчевск, описав ему серьезность положения. Торчевск передают Всеволоду, который сразу отдает его сыну киевского князя. Почувствовав себя обманутым, галицкий князь Роман начинает войну с Киевом, чего и добивался Всеволод. Поддерживая сначала Киев, потом Галицкого Романа, Всеволод устраняет мощного конкурента Владимиро-Суздальской земле на Юге . Под действиями галицкого князя и владимиро-суздальского, Киев окончательно теряет свое значение первого города Руси.
Всеволод подчинил себе также Новгород Великий, используя военную силу. Два раза в 1178 и 1187 годах Всеволод ходил на Новгород, сжигал город Торжок, собирая большую добычу и пленных. Новгород был вынужден подчиниться и взять себе на княжение указанного Всеволодом князя. В 1195 году Новгородцы вновь ослушались и выгнали князя, однако уже через два года они были вынуждены ехать к Всеволоду во Владимир мириться и вернулись назад со старым князем. С этого момента Всеволод стал распоряжаться в Новгороде полновластно, как раньше распоряжался Мономах. О власти Всеволода говорит тот факт, что он своей волей дал городу нового архиепископа – важного чина городского самоуправления. Новгородцы смогли вернуть себе прежнюю вечевую и боярскую самостоятельность только за год до смерти Всеволода, когда князь стал немощен из-за старости и болезни.
Во внешней политике Всеволод проявлял осмотрительность, вместе с тем совершил несколько удачных военных походов. Всеволод разгромил камских болгар , называемых, видимо, за пристрастие к торговле, также серебряными болгарами. В походе Всеволода на болгар участвовали несколько русских князей, в частности своего сына прислал киевский князь. Союзники часть пути прошли по Волге на судах, часть – пешим строем. Неподалеку от болгарского Великого города Всеволод встретил противника, который, по выяснении, оказался половецкой ордой, также желавшей воевать болгар и ставшей под командование Всеволоду.
Половцы в то время были «домашней» напастью Руси. С одной стороны практически ежегодно половецкие воины разоряли южнорусские города, угоняя пленных, скот и грабя добро. Русские союзные армии также регулярно совершали глубокие рейды в половецкие степи, беря половцев в плен, угоняя на Русь табуны коней и верблюдов. После удачных рейдов, русские и половцы часто менялись пленниками, или выкупали их друг у друга. Вместе с тем, русские князья брали себе в жены половецких княжон, Андрей Боголюбский, брат Всеволода, например, имел ярко выраженные степные черты. Русские князья также использовали половецкие отряды для выяснения внутрирусских споров за право сидеть в том или ином городе.
Черное солнце – дурной знак перед походом князя Игоря.
Во времена правления во Владимиро-Суздальской земле Всеволода Большое гнездо, произошло несколько чрезвычайно важных общерусских событий. В 1185 году союз южнорусских князей нанес сокрушительный удар по половцам, которыми в то время управлял хан Кончак. Кончак был известен своей политикой на истребление русского населения, уничтожая при штурме русских городов в первую очередь маленьких детей. «Нет семени – нет Руси» - говорил Кончак. Южнорусские князья разгромили Кончака, невзирая не то, что тот имел на вооружении самострельные многозарядные луки, которые натягивали по пятьдесят человек, а также приспособления, стреляющие огнем (либо греческий огонь, либо порох). Однако самому половецкому князю удалось бежать. Через несколько месяцев князь Игорь Северский , не участвовавший в предыдущем походе, решил продолжить дело борьбы с половцами и вступил в степь в одиночку. Затмение солнца, при переправе через Донец знаменовало неудачу походу , но князь Игорь решил, что своего рока не миновать. Игорь зашел далеко со своим войском, половцы же, видя такое, начали собираться со всей степи. Одержав первую победу, князь Игорь смеялся над киевлянами, которые сражались вблизи своих городов и не уходили далеко в степь. Он мыслил разбить половцев и зайти в земли вообще не ведомые русским. Однако, гордость и неопытность сгубили князя. Половцы, соединившись, окружили русское войско, и, не вступая в столкновения, три дня расстреливали его из луков, отрезав также от воды. На четвертый день русским воинам удалось пробиться к воде, но кони были уже настолько слабы, что все пришлось спешиться. Практически все войско Игоря было истреблено, сам он попал в плен к хану Кончаку. Игорь содержался с почестями, у него был священник, прислуга, он мог даже развлекать себя ястребиной охотой. Тоскуя по родине, Игорь бежал, и через одиннадцать дней скачки по степи приехал к пограничному русскому городу. Сын Игоря женился на дочери хана Кончака и был отпущен тем через два года. Неудачный поход князя Игоря был описан летописцем в «Слове о полку Игореве» - величайшем произведении древнерусской литературы. Этот сюжет и много столетий спустя волновал русских людей и русских художников – в XIX века композитор А. Бородин написал классическую оперу «Князь Игорь», которая идет на сцене по сей день.
Великий Князь Всеволод Большое Гнездо старался, по возможности, не подвергать свою территорию опасностям. Половцы были у Всеволода как на службе, так и были в страхе – князь периодически выезжал в степь и жег половецкие станы. Военная мощь Всеволода была так велика, что в летописи про него сказано, что его дружина могла расплескать веслами Волгу, а шлемами вычерпать Дон. Немецкий император Барбаросса согласился помочь Галицкому князю только узнав, что тот родной племянник Всеволода.
Всеволод занимался градостроительством, укреплением и украшением городов. При нем был построен город Остер, вокруг Владимира, Суздаля и Переяславля Залесского возведены новые крепости. В самом Владимире Всеволодом построен прекрасный Дмитровский собор.
Княгинин монастырь, Суздальские укрепления, Дмитровский собор, построенные Всеволодом и Марией
Всеволод получил свое прозвище Большое Гнездо из-за своего многочисленного потомства. Супругой князя была осетинская княжна Мария, родившая Всеволоду восьмерых сыновей и четырех дочерей. Мария была благочестивой и мудрой женщиной, с детства воспитанной в христианском духе. Мария много времени уделяла помощи слабым и бедным, она основала во Владимире монастырь, получивший в последствии название Княгинин и стоящий по сей день. Последние годы своей жизни Мария сильно болела, но проявляла несказанное терпение в страданиях. Перед смертью Мария постриглась в монахини, удалилась в построенный ею монастырь и умерла через несколько дней. Она завещала своим детям жить в мире между собой, так как усобица губит княжество. Марию сравнивали по мудрости и благочестию с великими царицами византийскими и княгиней Ольгой. После смерти Марии пятидесятилетний Всеволод недолго был женат вторым браком, в котором имел трех дочерей.
Многочисленное потомство свое князь Всеволод с детства укреплял в княжеском звании. В возрасте четырех-пяти лет сыновья Всеволода проходили старинный обряд первого срезания волос и посажения на коня. На эти церемонии Всеволод приглашал всех подвластных ему князей, высокопоставленных бояр, епископов, простых граждан. Всеволод устраивал роскошные пиры, на которых одарял присутствующих золотом, конями, одеждами и мехами. Дети Всеволода позже образовали династии князей владимирских и московских , внук Всеволода Александр Невский является одним из выдающихся государственных деятелей на Руси и причислен также Церковью к лику святых.